Психотерапевт Андрей Геннадьевич Бабин  
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!
На сайт психотерапевта Андрея Геннадьевича БабинаЦЕНТР ДОКТОРА БАБИНА
Какую психологическую помощь мы можем оказать?ДАВАЙТЕ ЗНАКОМИТЬСЯ
Анкета. Резюме. Профессиональная подготовка. Публикации.ВИРТУАЛЬНЫЙ КАБИНЕТ
Жизненные истории тех, кто обращается к нам за помощью

 

Сверхпопулярные лекции: Гистрионный тип личности

Лекция № 4
ГИСТРИОННАЯ ЛИЧНОСТЬ: театр одного актера

1. ВЫБОР ИСПОЛНИТЕЛЯ

За почетное право иллюстрировать гистрионную личность боролись два персонажа Астрид Линдгрен: Пеппи-Длинный-Чулок и Карлссон. Тут ко времени как раз подоспела «Культурная революция», посвященная проблеме феминизма. Страсти накалялись, и в финале выступило высокое должностное лицо — посол Швеции, которая на хорошем русском языке озвучила национальную позицию разумного феминизма: «У нас в Швеции есть известная писательница — Астрид Линдгрен. И у нас национальный герой — ее Пеппи-Длинный-Чулок: она веселая, добрая; нам с ней очень хорошо. А у вас — этот противный Карлссон: он все врет, обещает, что принесет... сладких булочек — но никогда не приносит!» Арбитр — Михаил Швыдкой примиряюще заметил: «Страна у нас такая, нам все время булочки обещают». Так что по национальному выбору победил Карлссон.

2. МАНЬЯК ИЛИ ИСТЕРИК?

В этой лекции мы впервые сталкиваемся с принципиальной разницей в психоаналитической [1] и когнитивной [2] классификации личности. Для меня она проявилась еще раньше, при подготовке первой лекции (когнитивные профили личности), любезно проиллюстрированной компанией Винни-Пуха. Профессиональный спор завязался вокруг Тигры. «Он же маниакальная личность!» — утверждал коллега. «Возможно, — был мой ответ, — но маниакальной личности нет в когнитивной типологии». «Как нет?!»

Действительно нет, дорогие слушатели. Можете убедиться сами [2]. Зато в психоаналитической типологии есть и маниакальные [1, c.319], и истерические или театральные (HISTRIONIC) [1, c.388] личности. И я не могу закрыть на эту разницу глаза, «поскольку технический подход, применяемый к людям с истерической организацией приводит к тому, что гипоманиакальная личность чувствует себя недостаточно «поддерживаемой» и только поверхностно понимаемой» [1, c.327]. И наоборот. Уйдет пациент! И «маньяк», и «истерик». Обесценит и отвалит. О «подходе» поговорим позже, а сейчас попробуем поставить дифференциальный диагноз Карлссону, выбранному на роль гистрионной (истерической, театральной) личности. А вдруг не справится?

По Мак-Вильямс [1, c.327] выбор в пользу «маньяка» делается в том случае, если отмечается «наличие внезапно прерываемых отношений, история травматических или неоплаканных потерь и отсутствие истерической озабоченности своей половой идентификацией».
Отношений с Малышом Карлссон, несмотря на давление окружающих, принципиально не прерывает, действуя по принципу Высоцкого «Ты их в дверь, они — в окно».
Травмы и потери его явно не беспокоят, и оплакивать ничего и никого он не собирается: «Пустяки, дело житейское».
Озабоченность своей половой идентичностью, похоже, существует, на что указывает знаменитая фраза Карлссона: «Я — мужчина в цвете лет!», употребляемая им в провокативных контекстах. Например:
«Как раз в эту минуту на экране появилась красивая дикторша. Она так дружелюбно улыбалась, что Карлссон не мог оторвать от нее глаз. […]
— Нет, ты только взгляни на эту фифочку. Я ей нравлюсь… да, ведь она видит, что я красивый, весь такой умный и в меру упитанный мужчина в цвете лет». [3, c.195].

Но, чтобы окончательно убедиться в правильном выборе исполнителя, давайте еще рассмотрим защиты, которые применяет Карлссон, поскольку защиты «маньяка» и «истерика» существенно различны.

3. ЗАЩИТА КАРЛССОНА

Мак-Вильямс [1] называет пять защит у «истериков» (И):
1. Подавление (репрессия)
2. Сексуализация
3. Регрессия
4. Отреагирование вовне (acting out)
5. Диссоциация
— и три у «маньяков» (М):
1. Отрицание
2. Отреагирование (acting out)
3. Всемогущий контроль.

Как видим, только одна защита является общей: отреагирование, да и то она имеет противоположные «знаки», осуществляясь у М в форме бегства (избегание травмирующей ситуации), а у И — в форме стремления к тому, что вызывает тревогу и/или страх. Какую форму выбирает Карлссон? Конечно же, вторую! Примеров сколько угодно. Приведу самый вызывающий.

В последней (третьей) повести о Карлссоне сюжет завязывается газетным объявлением о шпионском «летающем бочонке», за поимку которого газета обещает крупное вознаграждение. Малыш перепуган за Карлссона, да так, что отказывается ехать с мамой и папой в замечательный круиз, а остается дома оберегать друга. Потому что знает: Карлссон, конечно, не станет отсиживаться, как мышь в норе, а попрет на рожон. К сожалению, Малыш совершенно прав:
«И он прочитал Карлссону вслух о летающем бочонке и маленьком летающем шпионе, которого следует поймать, и о вознаграждении, и обо всем, обо всем.
«Дело только за тем, чтобы доставить его в редакцию нашей газеты и получить деньги», — заключил он и вздохнул.
Но Карлссон, вместо того, чтобы вздыхать, начал ликовать.
— Ха-ха! — закричал он и несколько раз весело и усердно подпрыгнул. Звони в редакцию газеты и скажи, что я доставлю этот бочонок уже после полудня!»

А как у Карлссона с остальными защитами «истерика»? Лучше не бывает! Поехали.

ПОДАВЛЕНИЕ (репрессия). По Фрейду это — основной вид защиты данного типа, с разработки которого, собственно, и начался психоанализ. У Фрейда, правда, все завязано на сексуальности — тема, мягко говоря, нежелательная (подавляемая) в литературе для детей. Однако и современная детская литература достаточно свободна, и современная психоаналитическая концепция подавления шире: «сутью репрессии является мотивированное забывание или игнорирование» [1, c.155]. Девиз Карлссона «Пустяки! Дело житейское!» в ответ на все случившиеся или ожидаемые (Малышом) неприятности — это репрессия. Ее можно было бы трактовать и как отрицание — основная защита М — но у маньяка это грубое игнорирование типа «в упор не вижу» или «ха-ха, как смешно!», а у Карлссона игнорирование — художественный процесс:
«— Моя паровая машина! Сломалась!
— Пустяки, дело житейское, — сказал Карлссон и беззаботно махнул толстенькой ручкой. — Ты скоро получишь новую машину!
— А где я ее возьму? — удивился Малыш.
— Да у меня их тысячи.
— Где это у тебя?
— В моем доме на крыше.
— У тебя есть дом на крыше? И там тысячи паровых машин?
— Во всяком случае, несколько сотен, — заявил Карлсон».

СЕКСУАЛИЗАЦИЯ. В данном случае это провокативно сексуальное поведение, отягощенное тревогой и неуверенностью по отношенитю к его логическому завершению. Перекликается, кстати, с характерным отреагированием вовне, когда «истерик» сам стремится к пугающему объекту или тревожащим объектным отношениям. Вообще-то, в детской книжке почти полувековой давности... Но правда образа/типа требует! Вспомним, что сам Карлссон постоянно рекомендутся как «красивый, умный, в меру упитанный мужчина в цвете лет». А уж когда на сцене появляются женщины, не принадлежащие к семье его друга, то...
«Карлсон помолчал немного с сердитой миной.
— Я еще не знаю, но, может, я останусь с вами, если вот она похлопает меня ласково и скажет: «Останься, милый Карлссон», — сказал он и указал на Гуниллу толстым пальчиком».
Надо сказать, что Гунилла — симпатичная девочка, сверстница Малыша, в которую тот немножко влюблен (вообще-то Малыш хотел бы жениться на своей маме, но уступает ее папе, хотя и сетует: «надо же было нам с папой влюбиться в одну и ту же»). Так ведь не только к юной девочке Карлссон неравнодушен — он ревнует даже пожилую и некрасивую фрекен Бокк:
«— Знаешь что, — повернувшись к Малышу, сказал Карлссон. — Надо, чтобы закон запретил старым людям так себя вести.
— Это почему? Что они делали? — спросил Малыш.
Карлссон сердито покачал головой.
— Он держал ее за руку! Сидел и держал ее за руку!»

РЕГРЕССИЯ. Возврат к прежним формам поведения, наиболее часто — детского; если регрессирует ребенок, то он временно становится как бы «моложе» своих лет или достигнутого уровня развития. Что касается Карлссона, то этот «мужчина в цвете лет» часто ведет себя ребячливее Малыша; даже искренне любящий его друг вынужден признать это:
«Он кинулся животом на пылесос и стал кусать его ручку.
— Дурак! — кричал он. — Зачем ты проглотил Красную Шапочку?
Малыш подумал, что Карлссон еще не вышел из детского возраста, если играет в такие детские игры, но все равно смотреть на это было забавно».

ДИССОЦИАЦИЯ. Применяется «для уменьшения количества аффективно заряженной информации, с которой они должны иметь дело» [1, c.396]. «Они» — это «истерики», которые по Мак-Вильямс прибегают к диссоциации для уменьшения «беспредметной тревоги, вины и стыда». В психоаналитической концепции [1] тревога — основной аффект (сильная эмоция) истерической личности; но в когнитивной концепции [2] основная эмоция — радость, а тревога лишь сопутствующий аффект. Можно попытаться примирить эти концепции, отнеся радость к аффекту функциональной гистрионной личности, а тревогу — к аффекту заболевания (личностное расстройство), которое подлежит лечению.

Вы скажете: хорошо, но что же такое диссоциация?
В норме
это — ролевое поведение, которое в явной игровой форме свойственно детям, а для взрослого соответствует Эго-состоянию Естественного Ребенка (по Берну — см. «Игры, в которые играют люди»). Взрослый может с увлечением и радостью играть разные роли в зависимости от ситуации (дома, на работе, в спортзале и т.д.), оставаясь при этом самим собой, тем, кто «наблюдает» за процессом. Оставаясь цельным. В тяжелой патологии диссоциация приводит к развитию множественной личности, когда роли превращаются в суб-личности, а субличности выходят из-под контроля и, в конце концов, разделяются и не осознают друг друга. Левая рука не знает, что творит правая — человек невменяем.

Карлссон — в норме. Он осознанно и радостно диссоциирует по принципу: угадай (к Малышу) кто самый лучший в мире пылесосчик (обрабатывая пылесосом Малыша, как «самую грязную вещь с комнате»), бегальщик (спасаясь с Малышом от разъяренной сестры, которой сорвали свидание с мальчиком), ухаживальщик за детьми (нянча малышку Гюль-Фию, оставленную голодной легкомысленными родителями), и так далее. И каждое «самый лучший в мире» сопровождается полный театральной постановкой: с завязкой, основным действием и финалом. Да вы только посмотрите, как профессионально провел Карлссон сеанс фокусника, выступая с «летающей» собакой Альбергом! Какое счастье иметь дело с театральной личностью! Так, по крайней мере, считает Малыш (но не его мама; впрочем, и она постепенно привыкла к Карлссону — ведь он необходим ее Малышу).

Я бы сказала, что радостная театральность — ядро личности Карлсона, и если соответствующая ей диссоциация — защита, то это его основная защита. Кстати, Мак-Вильямс отмечает, что «Жане (1980) объяснял многие истерические симптомы участием диссоциативных процессов, недвусмысленно отвергая фрейдовское предпочтение репрессии в качестве главного объяснительного принципа» [1, c.415].

А что касается других признаков диссоциации: «фантазийная псевдологика», неуемность в еде, приступы истерической ярости [1, c.396], все они у Карлсссона налицо. Приведу лишь по одному примеру.
«— И залезла на самую верхушку дерева? — удивленно спросил Малыш.
Карлссон кивнул:
— Тебе, ясное дело, и в голову не приходит, что моя бабушка умеет лазать по деревьям, а?! Да, представь себе, если ей приспичит, чтоб я сменил носки, она куда хочешь влезет, на любую вершину. «Смени носки, милый Карлссон, смени носки», — нудила она, залезая на ветку, на которой сидел я». [3, c.143].
«— Боже милостивый! — произнесла фрекен Бокк. Она уставилась на Карлссона и на поднос, который был уже совершенно пуст.
— Не очень-то много остается там, где побывал ты, — сказала она.
Карлссон поднялся с края кровати и похлопал себя по животу:
— Неправда! Когда я поем, я встаю из-за стола, а он остается на месте. Правда, это единственное, что остается» [3, c.238].
«— Летающий бочонок! — заорал он. — Ты называешь меня летающим бочонком! И после этого я должен быть твоим лучшим другом! Фу!» [3, c.275]. Правда, в ярость Карлссон приходит редко, но обиженное надувание губ с угрозой «Тогда я не играю!» — его излюбленный прием.

4. КАРЛССОН РЕТИРУЕТ DSM

Ошибка, - сделает замечание читатель, - надо третирует.
«Такие дурацкие замечания Карлссон терпеть не мог.
— Если бы я имел в виду «третировать», я бы так и сказал. Ретировать — примерно то же самое, только звучит оно более дьявольски. Неужели ты сам не слышишь?» [3, c.170].

Истерические личности дьявольски ретируют психотерапию еще со времен Фрейда. Сначала его пациентки «вспоминали», что были изнасилованы собственными отцами; потом — что эти «воспоминания» были фантазией; и так далее. А ведь научные труды уже написаны, теория уже создана! Какое безответственное поведение!

Теперь история повторяется с DSM — почтенным, международно признанным «Руководством по диагностике и статистической классификации психических расстройств» Американской психиатрической ассоциации (APA). Драматическая история ретирования Карлссоном DSM описана в [2, c.290]. История началась еще до рождения Карлссона (1955). В первой версии DSM-I (1952) личностные аспекты истерии характеризовались как «эмоционально неустойчивая личность». Карлссон мог бы обидеться («тогда я с вами не играю!»): это он-то, мастер высшего пилотажа, укротитель Домокозлючки и победитель воровской шайки — «неустойчивый»?

В DSM-II (1968) выражались уже более уважительно: истерическая личность определялась как паттерн поведения, «характеризующийся возбудимостью, эмоциональной неустойчивостью, чрезмерной реактивностью и демонстративностью... Эти люди незрелы, сосредоточены на себе, часто тщеславны и сильно зависят от других». Концовка, разумеется, тенденциозна, да и слово «истерия» неподобающе вульгарно по отношению к смелому, умному, в меру упитанному мужчине в цвете лет.

Партия Карлссона добилась пересмотра: в DSM-III (1980) термин «истерия» вообще не используется, а приводятся критерии гистрионного расстройства личности. Ну что ж, «гистрионное» звучит красиво и благородно, а «расстройство» — это не к Карлссону.

Наконец, в DSM-IV (1993) в разделе о Театральном расстройстве личности «подчеркиваются актерские аспекты истерического характера в ущерб другим не менее важным чертам» [1, c.396].
— Ладно, — говорит Карлссон, — всем в мире известно, кто лучший в мире актер («Конечно ты, Карлссон», — говорит Малыш), а за ущерб DSM-APA ответит — мало не покажется, потому что
«— Ты ведь сам знаешь, есть три способа: ретировать, фигурить и филюрить. И я думаю все три использовать» [3, c.403].

5. «... САМЫЙ БОЛЬНОЙ НА СВЕТЕ»

«— Неужели тебе хочется заболеть? — удивился Малыш.
— Да ведь этого хотят все люди. Хочу лежать в постели с высокой температурой. Чтобы ты спрашивал, как я себя чувствую, а я отвечал бы, что я самый больной на свете. Чтобы ты спрашивал, не хочу ли я чего-нибудь. А я буду отвечать, мол, я так сильно болен, что не хочу ничего... разве что много тортов, целую гору пирожных, шоколада и большую кучу конфет» [3, c.60].
Разумеется, Карлссон — функциональный «истерик» — не болен. Просто устанавливает интенсивный «теплообмен» с окружением: требует тепла (внимания, любви, эмоций) — но и платит тем же. Вопреки утверждению посла Швеции, он все-таки угощает Малыша булочками (правда, сворованными из его же кухни, у Домокозлючки, но иначе Малышу не видать бы этих булочек; к тому же Карлссон заплатил за них, как обычно, 5 эре, потому что он — самый честный в мире).

А вот если Карлсон все-таки заболеет гистрионным расстройством личности (ГРЛ), то с ним будет очень трудно даже Малышу. К сожалению, такое часто случается с этими солнечными людьми. Непереносимые (для «истерика») жизненные обстоятельства, серьезная болезнь или просто старость превращает излучающего радость, энергию и отвагу человека в нервное, ноющее, всего боящееся и от всех зависимое существо: энергоемкие креативные функции угнетены, защиты не справляются — и на передний план выходит аффект тревоги.

ГРЛ исторически первый объект психотерапии в форме психоанализа, но утверждение Мак-Вильямс, что «стандартное психоаналитическое лечение [перенос, свободные ассоциации, интерпретации, etc.] ... все еще остается предпочтительным» [1, c.408], похоже, определяется все-таки профессиональными предпочтениями автора. Да, пациенты с ГРЛ легко идут на контакт и устанавливают отношения переноса, поэтому психотерапевтические техники можно задействовать вовсю — но насколько они полезны для самого пациента? В истерической диссоциации (отец-насильник) запутался сам Фрейд, и где гарантия, что «фантазийная псевдологика» по другому поводу не запутает психоаналитика обычного уровня?

Слабое место гистрионных людей — эмоциональная жизнь, не контролируемая рациональной. Будучи захлестнуты чувствами (в норме — радости, в патологии — тревоги), они плохо понимают и людей, и самих себя. И поэтому более оправданной кажется концепция когнитивной психотерапии: «мы должны учить истериков думать, а пациентов с навязчивыми мыслями чувствовать (Allen, 1977)» [2, c.303].

Парадокс в том, что рациональный подход к психологической реальности совершенно не свойственен пациенту с ГРЛ: больной приходит врачу фактически без базы, на основе которой ведется когнитивная терапия. Мораль: и когнитивная, и психоаналитическая терапия должны быть достаточно гибкими, чтобы пациент с ГРЛ не убежал, испугавшись интенсивности переноса, с одной стороны, или кажущейся враждебности (холодности, бесчувствия), с другой.

Трудная задача — научить гистрионную личность «думать». Малышу это, во всяком случае, не удалось:
«— Да, но еще замечательней будет, когда мама увидит, что ты вырвал и выбросил ее герань, — сказал Малыш. — Подумай сам! — А если какому-нибудь старичку на улице она свалилась на голову, как по-твоему, что он скажет?
— Что он скажет? «Спасибо, дорогой Карлссон, — заверил Малыша Карлссон. — Спасибо, дорогой Карлссон, за то, что ты вырвал герань, а не выкинул ее вместе с цветочным горшком... что так понравилось бы чокнутой маме Малыша».»
Продолжение сессии см. [3, c.279].

6. КАЖДЫЙ ИМЕЕТ ПРАВО БЫТЬ КАРЛСОНОМ

«— Ты не бойся, Карлссон! — сказал он ему в утешение. — Они ничего не могут сделать тебе только за то, что ты — есть ты!
— Нет, Карлссоном имеет право быть каждый, — заверил его Карлссон. Хотя пока что на свете есть всего лишь один-единственный — маленький, хорошенький, в меру упитанный экземпляр».

Да, Карлссоном имеет право быть каждый — но не каждый может: для этого надо родиться гистрионной личностью. Нет человека лучше высокофункционального «истерика»! Я знаю — у меня отец был таким. «Высокофункциональный» означает, что богатство и теплота эмоций, характерная для гистрионной личности, сосуществует с развитой рациональной составляющей — но сферы эти реально не соприкасаются. Отец вполне преуспел в научно-технической деятельности — книга А.В.Чечеткин «Высокотемпературные теплоносители» переведена на английский и японский (и все же какое знаковое занятие: высоко-температурные тепло-носители!). Но не менее важную часть его жизни составляли музыка, фотография, любительская киносъемка, студенты и аспиранты, коллеги, друзья, семья. Пусть он не очень понимал своих близких, зато любил их. А только это, в конечном итоге, и остается. Как остается Хвостик в его «Жанровой картинке», которую отец сочинил для нас, своих детей:

Вдалеке там речка,
Через речку - мостик,
На мосту овечка,
У овечки - Хвостик.

Забурлила речка,
Обвалился мостик,
Умерла овечка,
Но остался Хвостик!

Он читал всю доступную в те времена нормальную художественную и философскую литературу (в том числе и официально запрещенную), но любимая книжка — «Конек-Горбунок» Ершова.
С Карлссоном меня тоже познакомил отец. Помнится, читая, очень возмущался его поведением: наверное, чуял, в чей огород этот «маленький, хорошенький, в меру упитанный» камешек.

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ. Прочитайте своим детям «Карлссона» и «Пеппи». А если нет детей подходящего возраста — перечитайте сами. Такой уж «плохой» Карлссон? Такая ли «хорошая» Пеппи? А КАКИЕ они? — вопрос для детей. В чем СИЛА и СЛАБОСТЬ гистрионной личности? — вопрос для Вас.

Занятие провела Е.А. Чечеткина с использованием книг:

[1] Н. Мак-Вильямс. Психоаналитическая диагностика (М, Класс, 2001)
[2] А. Бек и А.Фримен (ред.). Когнитивная психотерапия расстройств личности (СПб, Питер, 2002)
[3] А. Линдгрен. Карлссон, который живет на крыше (пер. Н.Беляковой); Карлссон, который живет на крыше, прилетает вновь (пер. Л.Брауде); Карлссон, который живет на крыше, возвращается тайком (пер. Л.Брауде и Н Беляковой). СПб: Азбука-классика, 2003 (полное собр. соч. А.Линдгрен).

 

В Виртуальный Кабинет В начало статьи
 

 

Copyright © 2003-2024 Андрей Геннадьевич БАБИН и Елена Александровна ЧЕЧЕТКИНА.
Все права зарезервированы.

 

Rambler's Top100