ИЗМЕНА: КОНЕЦ ИЛИ...? Он увлекается ею? Ничего! Предоставьте ему, дополнительно, увлечься еще и Вами. Такий нагрузки ему не осилить! Андре Моруа Как откровенно стало общество! Хотим мы этого или нет, примеры нетривиальных подходов к понятию верности в любви и партнерстве окружают нас со всех сторон. Вот на экране телевизора мужчина и две его «жены»; вот история совмествной жизни двух представителей богемы с «общей музой»; а вот объявление: «пара ищет пару...» Люди пытаются быть счастливыми по-своему. Другое дело — удается ли им это? Впрочем, счастье — вообще птичка капризная... Не подлежит сомнению, что большинство наших современниц продолжает считать верность вещью необходимой и драгоценной. Веками культивируемые идеалы моногамного брака стали частью нашей природы, одной из основ эмоционального восприятия мира — во всяком случае, восприятия его женщиной. А что же мужчина? Мужчина... Многое сказано о присущем ему «инстинкте охотника». «Но ведь это — животный инстинкт, — возразите Вы, — а современный мужчина — личность, существо социальное!» Это, безусловно, так. Но вот о чем — наполовину всерьез — рассказал мне успешно практикующий сексопатолог. Если к нему обращается мужчина, долгие годы состоящий в браке, и на вопрос «Изменили ли Вы хоть раз?» следует отрицательный ответ — у пациента, по-видимому, действительно серьезные проблемы. Печально, не правда ли? Но ведь брак — вообще дело сложное; крупный американский психотерапевт сформулировал это гениально: «Состоять в браке ужасно. Ужаснее может быть только одно — в браке не состоять.» Итак, измена. Что это: кошмар, трагедия, или одно из прискорбных проявлений сложности жизни? Не будем останавливаться на очевидной истине, что измена измене рознь; не будем раскладывать по полочкам возможные причины, залезая в дебри мужской психологии. Попробуем коснуться главного: в чем искать опору, «соломинку», женщине, впервые столкнувшейся с фактом неверности мужа? Один из талантливейших рецептов такого рода можно найти в книге французского писателя Андре Моруа «Письма к незнакомке». Перессказывать эти письма — труд неблагодарный, ибо написаны они с необыкновенным изяществом и каждый нюанс столь же очарователен, сколь психологически необходим. «Вы полагали, что за десять лет брака хорошо изучили своего мужа... Но под некогда твердой почвой ныне струитcя поток. Другая была тут!« — ни одна женщина не захлопнет книгу после такого начала. И правильно сделает. Ибо описанная Моруа история успешной борьбы героини за сохранение не просто семьи, но семьи полноценной и качественной — действительно своего рода рецепт, психологически точный и разумный. Его героиня переживает, но не теряет головы; она точно знает, за что борется, сохраняет уважение к себе и к мужу, и — достигает цели, опираясь на свои собственные преимущества перед соперницей. Муж оcтается в неведении о том, что она «знает». Предприняв успешную попытку дружеского сближения с «другой», героиня часто приглашает ее в дом, лишая флера таинственности, романтики; она кое-чему учится у нее... «Не слишком правдоподобно!» — возразите Вы и будете, вероятно, правы. И даже не столько потому, что жизненные обстоятельства не всегда так благоприятны (смешно было бы «сближаться» с восемнадцатилетней секретаршей мужа! Хотя... ). Главное в другом. Героиня Моруа — действительно героиня. Она не скандалит. Не «зацикливается» на жалости к себе, не винит ни мужа, ни себя в бесконечных «фатальных» ошибках. Не теряет оптимизма. То есть избегает наиболее реальных опасностей, подстерегающих женщину в такой ситуации! Впервые столкнувшись в фактом неверности мужа, женщина, как правило, испытывает шок, чудовищное ощущение потери почвы по ногами. Ее охватывает гнев, обращенный на «предателя», естественный и — деструктивный, как и всякий гнев. Избежать его разрушительных проявлений столь же сложно, сколь и желательно. А затем возникает чувство вины, быть может еще более разрушительное для самой женщины, ее способности справиться с ситуацией. «Он предпочел другую — значит, я недостойна преданной любви... в чем-то неполноценна...» Жизненно важно на этом не зафиксироваться! Да, Вы можете проанализировать ошибки в построении отношений с Вашим мужчиной. Но — внимание! — ошибки допускают абсолютно все. Их осознание может стать «двигателем прогресса», а вот фиксация на них — прямой дорожкой к депрессии и новым потерям. Допустим, Вам сразу вспомнилось, как часто в последнее время Вы отказывали мужу в сексуальной близости, подсмеивались над его проектами, планами, привычками... Ошибки? Да, и существенные. Вы бы не повторили их? Отлично. ВСЕ. Скорее — бегом — вспоминайте о своих достоинствах. Вы — личность, сильная и свободная, достаточно развитая, чтобы иметь такое партнерство, такую семью, какя Вам необходима. Считаете ли Вы — если отвлечься от текущего тягостного момента — что с Вашим мужем такое партнерство в принципе возможно, было на каком-то этапе достигнуто? Тогда не спешите с заявлением о разводе. Такую возможность у Вас никто не отнимет. Подождите немного. Подумайте. Как бы ни развивались события, главное для Вас — сохранить собственную психологическую стабильность. Она необходима в любом случае: решите ли Вы «бороться» и строить семью в какой-то мере заново, останетесь ли Вы одна, с ребенком, с детьми... Вот история из жизни, одна из многих. Марине было 27, когда это случилось впервые. Быть может, будь она более закаленной жизнью, удар не оказался бы столь убийственным. Но Марина определенно была баловнем судьбы: счастливое детство в теплой семье; друзья, поклонники; художественная школа; «идеальный» роман на четвертом курсе, приведший вскоре к удивительно счастливому замужеству — они с Олегом обожали друг друга. Ни конфликтов с родителями, ни квартирного вопроса... Стоило запланировать ребенка — и положенный срок появился чудесный, жизнерадостный и очаровательный Димка. Редкие и не очень существенные ссоры с Олегом заканчивались обычно бурным сексом, волшебным образом возвращающим гармонию. В их квартире было два телефона — на кухне и в спальне. И однажды, совершенно случайно, они с Олегом сняли трубки одновременно. Марина услышала капризный женский голос, обращенный, несомненно, к Олегу. «Зайчик, ну что же это? — говорил голос, — Мы же договаривались на сегодня, я так скучаю, и твои любимые креветки...» Марина почувствовала парализующий, почти до обморока, страх. Это было похоже на единственный, пожалуй, страшный случай в ее жизни: в тринадцатилетнем возрасте, подходи вечером к собственному подъезду, она увидела огромного, с безумными глазами мужика; он молча схватил Марину за руку и потащил в темноту, другой рукой расстегивая брюки. Марина, как во сне, молча шла за ним. А мужика вдруг затрясло крупной дрожью, он отпустил ее руку. Марина автоматически взбежала по лестнице и уже дома почувствовала, что просто-таки умирает от ужаса. Дома никого не было. Откуда-то появился зверский голод. Она опустошила вазу с конфетами. Улеглась спать до прихода родителей. Ухитрилась никому ничего не сказать — зачем раccтраивать! Но с тех пор на нее иногда «накатывало» — кошмарные сны, парализующий ужас на вершине колеса обозрения... Правда, в последние годы она практически забыла все это. А теперь, положив трубку на аппарат, она почувствовала, что словно бы падает с этого колеса. Ужас. Не только предательство, но и позор! Ведь все узнают, если уже не... И родители! А маленький Димка? И она не может, не может без Олега! Это невыносимо, а потому лучше сделать вид, что этого не было. Никому ничего. И Олегу — не показывать вида! В общем-то получалось, только почему-то все время хотелось есть... А потом Олег не пришел ночевать. Марина плакала, но он не стал ни оправдываться, ни объяснять ничего. Он стал успокаивать ее привычным способом — в постели... И она привычно подчинилась. С тех пор вся жизнь стала — словно во дурном сне. Не чувствуя сил бороться, она всю энергию тратила на то, чтобы никто ничего не заметил. Это удавалось. Надеялась, что как-нибудь само образуется. Ведь Олег не ушел — ни к той, первой, ни к появлявшимся регулярно после нее. Он не ушел, он приносит деньги, играет с Димкой, занимается любовью с МариноЙ... Правда, ей-то уже секс не в радость, и часто снится, что она тонет: плывет, барахтается, но выплыть не может. Когда Олег не приходил ночевать, на Марину нападал зверский аппетит; наутро становилось стыдно — полхолодильника как не бывало. Она начала поправляться. Это продолжалось уже года три, когда однажды весной, гуляя с Димкой в парке, она втретила Мишу — одноклассника, с которым не виделась несколько лет. Она знала, что Миша — психолог, работает где-то в медицине. В школе они приятельствовали... — Маринка, что с тобой? Миша спросил это где-то на пятой минуте общения, глядя на нее в упор. И тут она запалакала. Впервые в жизни разрыдалась на глазах постороннего человека! Он не мешел — молча держал ее за руку. Хорошо, Димка был занят, раскачивая на качелях Мишину дочку... — Ну, вот что. — сказал Миша, когда она стала успокаиваться. — Завтра суббота. Я буду ждать тебя здесь же в одиннадцать утра. Попроси кого-нибудь остаться с Димкой. И никаких возражений. А теперь пойдем, мы вас проводим. Назавтра она впервые заговорила на запретную тему. Они сидели в летнем кафе в парке Горького; она плакала, пила заказанную Мишей «Монастырскую избу» — и говорила часа два без перерыва. Миша почти все время молчал. Потом, почти насильно, заставил ее прокатиться на «Американских горках» — и было почти совсем не страшно! — Боже мой, Миша, зачем же я так нагрузила тебя своими проблемами? Извини! — Слава Богу, дружочек. А для чего же человеку друзья детства? И, знаешь, я не буду тебе ничего советовать. Я скажу тебе только одно — ИГРАЙ НА СВОЕМ ПОЛЕ. Ведь что у тебя получается? Ты говорила со мной долго, и, поверь, я ценю твое доверие. Знаешь, что я услышал? «Олег такой сложный... Олег поступает так и так... что же будет с Димкой, если... и родители...» — и все в таком же духе. А ты-то сама? Ты давно смотрела на себя в зеркало? Ты же красавица; но где твой 44-й размер? Когда ты в последний раз рисовала — помнишь, как ты рисовала раньше? А как у тебя постоянно «тусовались» подружки? Где они? И, так старательно оберегая Димку, как же ты не замечаешь своего командно-раздраженного тона в общении с ним? Я вчера пообщался с вами всего-то минут десять, и меня прямо резануло! — Дружочек, ты попала в беду. Тебе кажется, что ты бессильна повлиять на события. Но какая же нужна сила духа — трудно представить! — чтобы уже почти три года все это выдерживать! Бесценная твоя энергия тратится просто не туда: ты изо всех сил стараешься играть ПО ЧУЖИМ ПРАВИЛАМ. Ты знаешь, что находишься на краю пропасти, которая называется депрессией? И только твои богатейшие внутренние резервы не позволили тебе до сих пор сорваться. И ты сама чувствуешь, что так больше нельзя, иначе не стала бы говорить со мной. Ты созрела и готова бороться — за сохранение своего «я». Тебе даже и не нужны советы. Повторю только: играй на своем поле, по своим правилам. У тебя все получится, ты же просто чудо! На следующий день Марина с Димкой переехали к родителям. Это оказалось проще, чем рисовалось в воображении: они все-таки догадывались о проблемах «молодых», и такой поворот событий не явился полной неожиданностью. Переживали, конечно... И Марина мучилась ужасно. Увидеть «свет в конце тоннеля» никак не удавалось. Следуя Мишиным советам, она старалась на время «превратиться в эгоистку»: через силу «выводила» себя в бассейн, не скупилась на любимые журналы; рисовала; на выходные «вывозила» себя за город — с подружкой или даже в одиночестве. С Олегом почти не виделась. Потом он уехал в длительную командировку, стали появляться посылки из Стокгольма: игрушки, иногда деньги, коротенькие записки... Еще через несколько месяцев, с большой, впрочем, неохотой, Марина договорилась о свидении с сослуживцем. Он оказался пылким любовником. Тогда она, наконец, почувствовала, что выздоравливает. Нет, она продолжала любить Олега, тосковать, и плакать, заслышав их когда-то совместно любимую музыку... Но ей больше не было страшно жить. Она не срывалась на Димку... А еще через год появился Олег. Самое удивительное: оказалось, что в Стокгольме он... посещал психоаналитика. Он многое понял: о том, что толкала его к изменам, о незаменимости в его жизни Марины, их семьи. Марина сомневается, но все же, вероятно, попробует начать сначала. И никогда уже не будет играть на чужом поле! Пожелаем ей счастья. И, в заключение, — всего две строфы Ахматовой, в которых, как это бывает у великих, — «золотой ключик» мудрости. Круг от лампы желтой... Шорохам внимаю. Почему ушел ты? Я не понимаю. Радостно и ясно Завтра будет утро. Эта жизнь прекрасна. Сердце, будь же мудро! А. Бабин, Н. Аныкина Иллюстрация А. Меринова (http://mk.ru/galery/merinov_03_20_12_00.jpg)       Copyright © 2003-2024 Андрей Геннадьевич БАБИН и Елена Александровна ЧЕЧЕТКИНА. Все права зарезервированы.