Лекция № 8 ПАРАНОИДНАЯ ЛИЧНОСТЬ — в натуре и в проекции Посвящается СД 1. ВСТУПЛЕНИЕ ЭМПАТИЧЕСКОЕ: ПОДОЗРИТЕЛЬНАЯ ПОДМЕНА ТЕРМИНОВ Тема параноидного типа личности всколыхнула во мне соответствующие эмоции. Что поделаешь, эмпатия! Прежде всего, показалось несправедливым, и даже обидным, что человека с шизоидным типом личности, более того, с шизоидным расстройством личности, называют "шизоидом" — и никто не клеит ему при этом ярлык "шизофреника". А вот "параноиком" обзывают всех: и явно больных (так называемое бредовое расстройство с устойчивым отрывом от реальности при помощи формирования стройной бредовой системы) и полу-больных параноидным расстройством личности (связь с реальностью достаточно прочная для обеспечения безопасного функционирования вне стационара, так как за бредовыми построениями бдительно следит трезвое «Я» — хотя всего уследить не успевает), и здоровых людей с определенной организацией характера — параноидным типом личности. Простая справедливость требует, чтобы здорового звали параноид, а больного — параноик. Так нет же! И в народе, и в психиатрической среде (по свидетельству А.Г.Бабина) всех их называют только параноиками. Мои подозрения, что здесь что-то не так, что существует заговор против целой категории населения, усилилось после проверки термина в Большом толковом психологическом словаре Артура Ребера (вышел в США в 1985 и 1995 году — но от нас его скрывали до сих пор!): «ПАРАНОИК (и ПАРАНОИД). Первоначально термин параноик использовался в отношении людей, страдающих диагностированной паранойей, а термин параноид — в отношении тех, кто проявляет некоторую подозрительность и бредовые тенденции, характерные для этого расстройства. Это различие, которое было полезным [вот! — ЕЧ], сегодня совершенно утрачено, и оба эти термина часто используются взаимозаменяемо» [1, т.2, с.17]. Уже лучше, хотя несправедливость сохраняется: никто же не путает шизоида с шизофреником, а с параноидом такое можно?! Вы представляете себе женщину, которая с гордостью признается, что любит параноика? А ведь любить параноида гораздо лучше, чем шизоида: шизоидная личность холодновата для любви, а параноидная личность вполне теплая, иногда даже слишком. А что касается "диагностированной паранойи", то оказалось, что такого заболевания, как паранойя, сейчас вообще нет! Ее запрятали под рубриками "параноидная шизофрения" (F20.0 по МКБ-10) и "хроническое бредовое расстройство" (F22). Это что же такое творится?! Значит сейчас, если новый Бехтерев поставит новому Сталину вместо паранойи это самое ХБР, результат консультации (для нового Бехтерева) изменится? Очень сомневаюсь. Что-то не нравится мне эта терминологическая возня: пора кончать разброд и шатания. А поможет мне в этим, как Вы уже догадались, хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский. 2. ВСТУПЛЕНИЕ НЕЭМПАТИЧЕСКОЕ: ПАЦИЕНТ, НА ОСМОТР! Главная задача — отловить пациента. Врачи это хорошо знают: «Параноидный человек должен очень глубоко страдать для того, чтобы обратиться (или же его приводят) за психологической помощью: параноидные личности не расположены доверять посторонним. В противоположность депрессивным, истерическим и мазохистическим людям, высокофункционирующие параноидные индивидуумы стремятся избежать психотерапии, если только они не испытывают серьезной эмоциональной боли или не доставляют значительного беспокойства другим» [2. с.267]. Я не хочу запугивать читателя заявлениями типа: "параноики вокруг нас!", запугаю лучше так: "параноидность внутри нас!" Похоже, что параноидная компонента личности вообще чрезвычайно распространена — именно она обеспечивает основу для массированных манипуляций, вплоть до манипуляций целым народом. Вспомните-ка: Гитлер, Сталин... В нашей "особо духовной" стране десятки миллионов жили в членовредительной колее параноидного мышления. До тех пор, пока сами не попадали в категорию "врагов народа", Да и тогда большинство искренне недоумевали в том же стиле: «Ошибка! Я не такой - это ОНИ такие!» Друзья! Соображать самостоятельно полезно: мало ли что готовит нам будущее. Поэтому предлагаю вам ознакомится с клиническим описанием параноидного расстройства личности по DSM-III-R: «А. Начинающееся в ранней взрослости и проявляющаяся в различных контекстах глубокая и необоснованная склонность интерпретировать действия людей как преднамеренно унижающие или угрожающие, на что указывают по крайней мере четыре признака из следующих: 1) безосновательные ожидания больного, что другие будут эксплуатировать его или причинить ему вред; 2) неоправданные сомнения в лояльности или надежности друзей или партнеров; 3) обнаружение скрытого уничижающего или угрожающего значения в нейтральных замечаниях или событиях, например, подозрения в том, что сосед выносит мусор рано утром, чтобы досадить ему; 4) больной питает неприязненные чувства и не прощает оскорбления или неуважения; 5) не доверяет другим из-за необоснованного опасения, что информация будет использоваться против него; 6) чувствителен к неуважительному отношению и быстро реагирует гневом или отвечает контратакой; 7) неоправданно ставит под сомнение преданность супруга или внешнего партнера. В. Наличие данных симптомов не только в остром периоде шизофрении или бредового расстройства» [3, с.144]. И мы не будем об "остром периоде", но Вам знакомы эти милые черточки, не так ли? Вы способны увидеть их в окружающих — и, быть может, в себе? Отлично! Тогда попробуем разобраться, что за ЖИЗНЬ у параноика (в современном — широком — смысле термина). 3. ОБРАЗ ЖИЗНИ — ПРОЕКЦИЯ «Тут глазам их открылось не то тридцать, не то сорок ветряных мельниц, стоявших среди поля, и как скоро увидел из Дон Кихот, то обратился к своему оруженосцу с такими словами: — Судьба руководит нами как нельзя лучше. Посмотри, друг Санчо Панса; вон там виднеются тридцать, если не больше, чудовищных великанов, — я намерен вступить с ними в бой и перебить их всех до единого, трофеи же, которые нам достанутся, явятся основой нашего благосостояния. Эта война справедливая: стереть дурное семя с лица земли - значит верой и правдой послужить богу. — Где вы видите великанов? — спросил Санчо Панса. — Да вот они, с громадными руками, — отвечал господин. — У некоторых из них длина рук достигает почти двух миль. ............. (Сражение).............. — Ах ты, господи! — воскликнул Санчо. — Не говорил ли я вашей милости, чтобы вы были осторожнее, и что это всего-навсего ветряные мельницы? Их никто бы не спутал, разве тот, у кого ветряные мельницы кружатся в голове. — Помолчи, друг Санчо, — сказал Дон Кихот. — Должно заметить, что нет ничего изменчивее военных обстоятельств. К тому же, я полагаю, и не без основания, что мудрый Фрестон, тот самый, который похитил у меня книги вместе с помещением, превратил великанов в ветряные мельницы, дабы лишить меня плодов победы — так он меня ненавидит. Но рано или поздно злые его чары не устоят перед силою моего меча. — Это уж как бог даст, — заметил Санчо Панса» [4, с.64]. Не надо быть врачом-психиатром, чтобы унюхать острый психоз — состояние, при котором связь с реальностью потеряна и/или искажена до неузнаваемости. Так почему же и сам Дон Кихот, и процитированный выше знаменитый эпизод с мельницей веками вызывают столь восторженные чувства у не самой глупой части населения — читателей? Подкупает благородство помыслов и безоглядная храбрость? Но ведь храбрость — от болезни, а насчет бездумного благородства уже давно сказано о благих намерениях, которыми дорожка в ад вымощена... Кстати о помыслах: вы заметили, что, планируя нападение, Дон Кихот вначале печется о трофеях, а уж потом оправдывается тем, что истребление великанов — богоугодное дело. Ну, насчет помыслов Божьих я не в курсе, а вот эпизод с мельницами, как и в целом модель поведения Дон Кихота, откомментировать могу. Это — ПРОЕКЦИЯ. Основная защита параноика, точно так же как изоляция и дистанцирование — основная защита шизоида. Если бы Дон Кихот обладал шизоидным типом личности, то, начав читать рыцарские романы, он и не остановился бы до самой смерти, постепенно "отключаясь" от реальности. Но Дон Кихот, вдоволь начитавшись, выехал — рыцарем — во внешний мир. Спроецировал свое фантастическое внутреннее «Я» в реальный социум. А в любом социуме (в тоталитарном — в особенности) не рекомендуется выносить свое истинное «Я» на всеобщее обозрение. В этом есть свои резоны — но и великое искушение. Может, наше восхищение Дон Кихотом вызвано как нашим историческом прошлым, так и его безумной свободой в активном выражении собственного «Я»: большинство из нас не умеют (или не смеют) этого делать, а некоторые даже и не представляют, где оно, их «Я», обретается. Однако погодите восхищаться — с «Я» параноика все не так просто. Проекция в психоаналитическом смысле слова относится, увы, к примитивным защитам [2, c.144], т.е. к защитам, используемым младенцем в процессе налаживания первоначальных отношений с внешним миром. Основа проекции — недостаточное разграничение мира внешнего и внутреннего. До определенно возраста младенец просто не в силах осознать эту грань: если болит — это БОЛЬ вообще, а не колики в животике, если холодно в колыбельке — это вселенский ХОЛОД, и т.д. С возрастом такие примитивные формы проекции изживаются, но всякий раз, когда человек принимает происходящее внутри него за внешнее явление — он применяет ту же "проекцию". Зачем? Как говорят в народе: «С больной головы на здоровую». Как говорят психоаналитики: проецируется нарушенная часть «Я»; значит, в целях компенсации напряжения. Спроецировал — полегчало. Но для окружающих важно, ЧТО проецируется (компенсируется), и на каком УРОВНЕ. Проецируется обычно всякая гадость — то, что сам человек за собой категорически не признает (отрицает): тщетно подавляемая агрессия, тягостное чувство вины, унизительный стыд, изматывающий страх, и так далее. Хотя существует и любопытное исключение. Известно (см., например, Кризисы брака...), что состояние влюбленности характеризуется проекцией идеального образа ЕЕ (или ЕГО) на реальный, обычно весьма далекий от совершенства, прототип. Потом — ах! — «обман» раскрывается, но уже поздно — родился ребенок и ему нужна семья (вот поэтому и говорят, что "браки заключаются на небесах" — на твердой земной почве такую глупость не совершишь). Однако, что плохого в такой проекции, когда возлюбленный кажется бого-человеком? То же, что и во всякой проекции — она НЕ СООТВЕТСТВУЕТ РЕАЛЬНОСТИ, и рано или поздно приходит с ней в конфликт. Но согласились бы мы на жизнь без этой нормальной проекции? А разрешение соответствующего конфликта — это и есть семейная жизнь, которая тем удачнее, чем больше реальных корней имела исходная проекция. Проекции Дон Кихота к разряду нормальных уже не относятся. Образ прекрасной дамы проецируется на смазливую крестьяночку из соседнего селенья, «в которую он одно время был влюблен, хотя она, само собою разумеется, об этом не подозревала и не обращала на него никакого внимания. Звали ее Альдонсою Лоренсо... [4]» Получилась Дульсинея Тобосская, к которой и прикасаться не надо. Принятое у рыцарей "служение прекрасной даме" — суррогат влюбленности, поскольку ни ребенка, ни последующую сверку с реальностью не предусматривает. Но основная проекция Дон Кихота — его практическая деятельность в форме защиты "униженных и оскорбленных". Вот за это-то его и вознесли на пьедестал. Но стоит ли? Давайте подведем итоги по результатам его первого краткосрочного выезда, еще без Санчо Пансы. Во-первых, трое тяжело раненых погонщика — они поочередно пытались напоить скот из корыта, которое Дон Кихот выбрал местом положенного по уставу бдения над оружием («Продолжая взывать к своей даме, Дон Кихот отложил в сторону щит, обеими руками поднял копье, и с такой силой опустил его на голову погонщика, что тот упал замертво, так что если б за этим ударом последовал второй, то ему уже незачем было бы обращаться к врачу»). Во-вторых, обеспечил дополнительную трепку и лишил работы плутоватого мальчишку-пастуха («— Поди-ка сюда сынок! Сейчас я исполню повеление этого заступника обиженных и уплачу тебе долг. ... Тут он схватил мальчугана за руку и всыпал ему столько горячих, что тот остался чуть жив»). В-третьих, попытался защитить честь своей дамы (на которую, впрочем, никто всерьез и не покушался), таким образом: «— Вы же мне заплатите за величайшее кощунство, ибо вы опорочили божественную красоту своей повелительницы. — С этими словами он взял копье наперевес и с такой яростью и ожесточением ринулся на своего собеседника, что если бы на счастье дерзкого купца, Росинант по дороге не споткнулся и не упал, то ему бы не поздоровилось» [4]. Так ЧТО же проецирует Дон Кихот? Прежде всего, агрессию и чувство вины. Не надо бить меня копьем по голове, послушайте лучше самого Сервантеса! «Возраст нашего идальго приближался к пятидесяти годам, был он крепкого сложения, телом сухопар, лицом худощав, любитель вставать спозоранку и заядлый охотник. ... Надобно знать, что вышеупомянутый идальго в часы досуга, — а досуг длился у него чуть ли не весь год, — отдавался чтению рыцарских романов с таким жаром и увлечением, что почти забросил не только охоту, но даже свое хозяйство, и так далеко зашли его любознательность и его помешательство на этих книгах, что, дабы приобрети их, он продал несколько десятков пахотных земель... [4]». Охота — занятие агрессивное. И неужели здоровый пятидесятилетний мужик (между прочим, время кризиса "середины жизни") не понимает, что должен заниматься делом — хозяйством (ведь он в ответе еще и за юную племянницу!), а не продавать родовую землю и бездельничать. Кроме того, ему следовало бы уже иметь семью, а он не способен обольстить даже крестьянку. Выход из кризиса для параноидной личности — отрицание жизненного провала; проекция. Для укрепления проекции необходимо действие — параноики обычно очень активные люди. Они непрерывно функционируют. В психологическом плане различают ТРИ УРОВНЯ ПАТОЛОГИЧЕСКОГО ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ: невротический, пограничгый, психотический. Возьмем, к примеру, отрицаемую фантазию о собственной неверности, проецируемую в форме патологической ревности. "Нормальный" параноик знает за собой эту слабость и стремится не потакать ей: в силу своего личностного типа он неизбежно будет отмечать все подозрительные мелочи, но будет действовать (разговор с женой, собственное расследование) только в случае веских доказательств. На невротическом уровне любая мелочь болезненно фиксируется и взывает к немедленному реагированию — не всегда адекватному (к примеру, хронометраж жены), но, в принципе, социально допустимому. На пограничном уровне граница явно преодолена — в доме непрерывно скандалы и женские слезы; ситуация настолько тяжела для жены, что даже если она поначалу была кристально чиста — теперь мысли о жизни с другим и в самом деле одолевают бедную женщину. Тем самым пограничный параноик произвел так называемую "проективную идентификацию" на этом уровне ему еще требуется подтверждение проекции реальностью — он его и получает по принципу "сделай сам". А на следующем, психотическом уровне никаких подтверждений и не требуется: если реальность не соответствует проекции — тем хуже для реальности! Отелло душит Дездемону. Дон Кихот кидается на мельницу. 4. САНЧО-ПСИХОТЕРАПЕВТ И, тем не менее, мы любим этих героев или, по крайней мере, сочувствуем им. Полагаю, здесь две причины. Первая — распространенность типа: если не мы сами, то наши близкие обладают им — или же заметным параноидным "довеском" в сложной личностной структуре. Но на всех "параноиков" не напасешься психотерапевтов — значит, психотерапевтами должны стать мы сами. А задачка, надо сказать, непростая даже для профессионала. Позвольте для иллюстрации две цитаты из Мак-Вильямс [2]. Первая цитата относится к работе с параноидными пациентами пограничного уровня функционирования (напомню: это средний патологический уровень — между невротическим и психотическим); вторая — к проблемам обычного общения. «Женщина, не признающая свою ненависть и зависть, заявляет своему терапевту в антагонистической манере, что терапевт завидует ее образованности. Интерпретации, данные в духе принятия и симпатии, переинтерпретируются ею как доказательство связанных с завистью желаний подкапывать и контролировать. Вскоре терапевт, изможденный постоянным непониманием, начинает ненавидеть свою пациентку и завидовать [вот она — успешно проведенная проективная идентификация! — ЕЧ] ее свободе давать выход своей хандре. … Этот замечательный процесс изводит терапевтов, которые, выбирая себе профессию, не ожидают, что приходится терпеть столь мощные негативные чувства, направленные на того, кого они хотели бы излечить. Это обстоятельство объясняет свойственную многим специалистам в области душевного здоровья нетерпимость к пограничным параноидным пациентам». [2, c.272]. «Напряженные потуги параноидной личности понять, что же происходит "на самом деле" … вполне понятны, так же, как и замешательство, беспомощность и чувство отчуждения, возникающие у людей, общающихся с параноидными друзьями, знакомыми и родственниками». [2, c.277]. А теперь расслабьтесь! Всё не так плохо. Вы сами можете значительно облегчить себе (и им) жизнь, если будете придерживаться нескольких простых правил: 1. Не врать! 2. Лечебный юмор; 3. Соблюдайте границы; 4. Комментируйте не критикуя; 5. Принимайте не унижая. Откуда они взялись? Из рекомендаций Мак-Вильямс и (увы!) собственного опыта. Теперь поясню каждое – это вам теория, а практическую демонстрацию проведет великий стихийный психотерапевт — Санчо Панса. 1. Не врать! Непрерывно проецируя нарушенную часть своего внутреннего Я во внешний мир, параноик и так вынужден все время решать загадки: что реальное, что (быть может!) воображаемое. Он переутомлен, и отсюда — излишняя подозрительность и раздражительность, переходящая в агрессивность. Не усложняйте его жизнь еще больше! Станьте для него островком ясности и достоверности в туманном и зыбком море действительности. И это касается не только голой информации. Вот что пишет Мак-Вильямс: «… прямая эмоциональная честность терапевта оказывается откровением о том, как люди могут относиться к окружающим. С некоторыми оговорками, приведенными ниже и касающихся соблюдения ясных ограничений, я рекомендую быть чрезвычайно предупредительными с параноидными пациентами. Это означает, что следует отвечать на их вопросы, а не избегать ответов, и исследовать мысли, скрывающиеся за вопросом. Согласно моему опыту, когда явное содержание интереса параноидного человека с уважением учитывается, он готов охотно исследовать представленное в нем скрытое содержание» [2, c.285]. Врать параноику не только бесполезно — эти люди очень чувствительны ко лжи, а также памятливы и аналитичны (отточили свои умения за годы жизни "в тылу врага"), но и опасно — агрессивный «выброс» в той или иной форме Вам обеспечен. По меньшей мере, веры Вам уже не будет. Вот как твердо (но уважительно) отвечает Санчо своему господину, предъявляющему ему свои фантазии о колдовстве, которое якобы помешало Дон Кихоту прийти на помощь своему оруженосцу: «— Если б я мог, я и сам за себя отомстил, хотя я и не посвящен в рыцари. А все-таки я стою на том, что те, кто надо мной потешался — это не бесплотные призраки и не заколдованные, как уверяет ваша милость, а такие же люди, как мы с вами. И у каждого из них есть имена, — они подбрасывали меня, а сами переговаривались, и тут я узнал, что одного зовут Педро Мартинесом, другого — Тенорьо Эрнандесом, а хозяин — Хуан Паломеке, по прозвищу Левша. Так что, государь мой, перескочить через забор и слезть с коня вам помешало не колдовство, а что-то другое». 2. Лечебный юмор. Юмор отличается от сатиры мягкостью, беззлобностью. Другими словами, неагрессивностью. Только вот параноик все принимает на свой счет — и безобидное подшучивание, даже над другими, может расценить как обидную насмешку над собой. Так что шутите корректно и недвусмысленно. Вы спросите: может тогда лучше вообще не вязаться? Не лучше! Потому что «юмор необходим в терапии — в особенности с параноидными пациентами — поскольку шутки являются своевременным способом осуществления безопасной разрядки агрессии. Ничто не дает большего облегчения и для пациента, и для терапевта, чем мимолетный проблеск света на фоне угрюмого покрова грозовых туч, окутывающих параноидную личность» [2, c.283]. Санчо — великий мастер лечебной шутки. Например: «— Я вовсе не говорю, Санчо, возразил Дон Кихот, что странствующие рыцари обязаны пробавляться одними сушеными плодами, я лишь хочу сказать, что плоды составляли обычное пропитание рыцарей, да еще некоторые полевые травы, в коих они, как и я, знали толк. — Знать толк в растениях — это великое дело, — заметил Санчо, — поэтому думается мне, когда-нибудь ваши знания нам вот как пригодятся! Тут он разложил свои припасы, и оба в мире и согласии принялись за еду». Или еше: «— Не думай об этом, Санчо, бери пример с меня и не падай духом, — сказал Дон Кихот. — Лучше посмотри, что с Росинантом: кажется, беднягу постигла та же участь. — В этом нет ничего удивительного, — заметил Санчо, — ведь он не просто скотина, а скотина странствующая. Меня удивляет другое: отчего это у моего осла ребра целехоньки, тогда как нам их пересчитали все до единого. — … но довольно об этом, Санчо, пора в путь, а то, чего доброго, и с ослом случится несчастье, вроде как с Росинантом. — Того и гляди! – отозвался Санчо». 3. Соблюдайте границы. Границы — центральная проблема параноика. С удивительной легкостью он имплантирует кусочки своего Я во внешний мир — и с негодованием рассматривает полученный результат. Не играйте с ним в эти игры! Пусть всегда знает, что Вы — это Вы, а не мать Тереза или папа Римский. Это правило, как и первое, вносит ясность и определенность в мир параноика. «Последовательность является определяющей для возникновения чувства безопасности у параноидного человека. Непоследовательность стимулирует фантазии, что желания имеют слишком большую силу. Индивидуальные границы терапевта (как он относится к пропускам сессий или к телефонным звонкам к себе домой) имеют меньшее значение, чем то, насколько надежно они соблюдаются. … В то время как в сердце депрессивного человека неожиданное отклонение, говорящее о заботе терапевта, может зажечь искру надежды, в параноидном человеке оно будет разжигать пламя тревоги» [2, c.288]. Посмотрим, как соблюдает границы Панчо — формально слуга и оруженосец — в непростых походных условиях. «—… Если же это будут рыцари, то по законам рыцарства ты не должен и не имеешь никакого права за меня вступаться, пока ты еще не посвящен в рыцари. — Насчет этого можете быть уверены, сеньор: я из повиновения не выйду, — сказал Санчо. — Тем более нрав у меня тихий: лезть в драку, затевать перепалку — это не мое дело. Вот если кто-нибудь заденет мою особу, тут уж я, по правде сказать, на рыцарские законы не погляжу: ведь и божеские, и человеческие законы никому не воспрещают обороняться. — С этим я вполне согласен, — сказал Дон Кихот. — Тебе придется сдерживать естественные свои порывы только в тех случаях, если на меня нападут рыцари. — Непременно сдержу, — сказал Санчо, — для меня это установление будет священно как воскресный отдых». 4. Комментируйте не критикуя. Задумайтесь: зачем нужна параноику размытая граница между Я и внешним миром? Он что, совсем дурак: не видит, где реальность, а где он? Не дурак, напротив: параноик обычно обладает изощренным умом, который постоянно оттачивается в процессе сложных взаимоотношений между двумя Я (истинным и отвергаемым) и двумя внешними мирами (реальным и проецируемым). С помощью проекции параноик избавиться от неугодных частей собственного Я, "сбрасывая" их во внешний мир наподобие радиоактивных отходов (и с тем же успехом, потому что миры так или иначе сообщаются). Проекция — способ, размытые границы — условие (как полулегальное соглашение слаборазвитой страны на ввоз радиоактивной дряни), но базовая проблема параноика — ОТРИЦАНИЕ (источник радиации — у "них", а я — чист и безгрешен!). Нерушимое содружество проекции и отрицания — вот что такое параноик! «Все человеческие существа проецируют. … Однако параноидные личности делают это в контексте сильного стремления не признавать выводящие из равновесия отношения. Поэтому мы сталкиваемся с процессом, совершенно отличным от проективных операций, в которых отрицание не столь тотально» [2, c.273]. Вот он опять выдает Вам порцию бреда на тему — какой он хороший, а «они» плохие. Ваши действия? Первый порыв — не слушать эту бредятину дальше, раскрыть ему глаза и отругать (по-дружески!) за преувеличения и искажения. Результат? Вместо ожидаемой благодарности и успокоения получаете враждебность и разрыв контакта. Почему? Ну, ясно же: вы только прикидывались другом, а на самом деле — тоже враг! Теперь он будет терзаться вопросами: зачем Вы втирались в дружбу? Что вы уже вызнали и использовали за время обмана? Как с Вами теперь обращаться, чтобы Вы не навредили еще больше? Результат: вместо того, чтобы снизить параноидный драйв — Вы его усугубили. Что же делать? Терпеть эту бредятину? Не терпеть, а работать с ней. А теперь хорошая новость — основную работу параноик сделает сам: «Поразительно наблюдать, как исчезает параноидная речь, если терапевт просто позволяет ей течь, избегая попыток прояснить содержание свернутого защитного процесса. Спустя некоторое время терапевт сможет эмпатически использовать непризнаваемые, проецируемые чувства, из которых происходит сердитая озабоченность» [2, c.285]. Теперь Ваша работа. Следите (следуйте!) внимательно и вступайте когда нужно. Вы вовсе не должны со всем соглашаться — Вас не за зеркало держат, а за безопасный тестер реальности. Спросит — ответьте (честно!) Если придет в затруднение, умолкнет — дайте свой комментарий. Только не в критическом стиле. Этого он уже нахлебался в детстве, потому что «В основе формирования параноидного человека обычно лежит критицизм, наказание, зависящее от каприза взрослых, которых никак нельзя удовлетворить, а также крайняя степень унижения» [2, c274]. Для чего комментировать? Чтобы помочь отвергаемой, проецируемой части Я "выпасть в осадок" — сделать ее видимой и узнаваемой для своего хозяина. «Если я успешно избегаю конфронтации его параноидных действий и вместо этого комментирую, что он, возможно, недооценил, насколько его беспокоит то, о чем он мельком упомянул, его паранойя имеет тенденцию рассеиваться вообще без всякого анализа данного процесса. Научение человека отмечать свое состояние возбуждения и находить вызвавший его "осадок" часто вообще предотвращает параноидный процесс» [2, c.286]. Как комментировать? Честно, доброжелательно и — ненавязчиво: «комментарий делается тоном как бы "в сторону" — так, что пациент либо принимает, либо отбрасывает его. Работая с параноидными пациентами следует избегать любых интервенций, которые приглашают их к явному принятию или отторжению идей терапевта. В их представлении принятие равно унизительной подчиненности, а отторжение провоцирует возмездие» [2, c.287]. Послушайте, как комментирует Санчо клятву Дон Кихота отомстить бискайцу, уже жестоко поколоченному неистовым рыцарем (новая вспышка вызвана тем, что Дон Кихот увидел, во что удар бискайца превратил его головной доспех): «—… клянусь во время трапезы обходиться без скатерти, не резвиться с женой и еще чего-то не делать — точно не помню, но все это входит в мою клятву, — до тех пор, пока не отомщу тому, кто нанес мне такое оскорбление. Cанчо же ему на это сказал: — Примите в соображение, сеньор Дон Кихот, что если этот рыцарь исполнил ваше приказание и представился сеньоре Дульсинее Тобосской, стало быть он исполнил свой долг и не заслуживает новой кары, разве только совершит новое преступление. — Твои рассуждения и замечания вполне справедливы, — сказал Дон Кихот, — поэтому я отменяю клятву вновь отомстить моему недругу». [Осадок — неоправданная агрессия] 5. Принимайте не унижая. Беда параноика в том, что он делит свое Я на "хорошее" и "плохое", и "плохое" категорически не приемлет. В упор не видит. А если его "плохое Я" увидите Вы, даже вполне доброжелательно — воспримет это как незаслуженное унижение. И ответит гневом. Он должен увидеть "плохое Я" сам — как это делается, мы только что рассмотрели (правило 5: комментируйте не критикуя). А вот после того, как увидит, от Вас требуется поддержка. Покажите ему, что эти качества (мысли, чувства, фантазии и т.д.) можно принять, как принимаете Вы его самого — целиком, что с ними можно что-то сделать, что ими можно … наслаждаться! «Ллойд Сильверман (1984) подчеркнул огромное значение рекомендации, следующей за интерпретацией чувств и фантазий: просто наслаждайтесь ими, — что является особенно важным направлением работы с параноидными пациентами. Иногда, в отсутствие данного аспекта терапии, пациенты приходят к мысли, что цель терапии состоит в том, чтобы помочь им "очиститься" от подобных чувств, а не принять их как часть обстоятельств человеческой жизни» [2, c.287]. Например, так: «Санчо взял кувшин и уже поднес ко рту, как вдруг услышал громкие крики своего господина: — Сын мой, Санчо, не пей воды! Сын мой, не пей воды, — она тебя погубит. Смотри, вот животворный бальзам (тут он показал ему жестянку), прими две капли, и я ручаюсь, что ты поправишься. Санчо покосился на него и в ответ еще громче крикнул: — Да разве вы забыли, ваша милость, что я не рыцарь? Или вы хотите, чтобы я выблевал те внутренности, которые у меня еще остались после вчерашней ночи? [По гипотезе Дон Кихота сваренный им "бальзам" вчера так плохо подействовал на Санчо лишь потому, что тот не посвящен пока в рыцари] Пусть им лечатся бесы, а меня увольте. Произнеся эти слова, он мигом припал к кувшину». Если теперь перечесть все пять "заповедей", станет ясно, что параноидная личность требует просто-напросто строго этичного обращения. Полагаю, это вторая причина, по которой нам нравятся «параноики». Все требования: искренность/правдивость, уважение, ненавязчивая поддержка, надежность — это качества истинной ДРУЖБЫ, которая по Альберони является этической формой Эроса. Никто не нуждается в дружбе больше, чем параноидная личность — и никто не бывает столь благодарен и верен другу. Как называет Дон Кихот своего слугу и оруженосца? "ДРУГ Санчо!" В прямом, не переносном смысле. Только будьте внимательны к своему Дон Кихоту, внешнему или внутреннему. Особенно, если он переходит (скажем, под влиянием стресса) на невротический уровень. Если же функционирование, как Вы полагаете, происходит уже на пограничном уровне — лучше посоветоваться со специалистом. А при взлете на психотический уровень — помощь врача (прежде всего, лекарственная) необходима! Не лечите же Вы воспалившийся аппендицит домашними средствами?! ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ 1. Другая книга. Кто-то может сказать, что «Дон Кихот» — чтение совсем не детское, и (надо же соблюдать принципы!) в Детской Комнате Рыцарь Печального Образа неуместен. Может, и так. Для тех, кто не читал Дон-Кихота в детстве (или вообще не читал), предлагаю альтернативу: «Судьба барабанщика» Аркадия Гайдара. Читали? Помните? «— А старик Яков? — Он был не старик, а просто старый бандит. — А он... Ну, который дядя? — Шпион, — коротко ответил военный. — Чей? Человек усмехнулся. Он не ответил ничего, затянулся дымом из своей кривой трубки, сплюнул на траву и неторопливо показал рукой в ту сторону, куда плавно опускалось сейчас багровое вечернее солнце. — Ну, вот видишь? Так со ступеньки на ступеньку, и вот наконец до кого ты добрался. Теперь тебе все ясно? Это меня задело. — Добрался! Так кто же такой, по-вашему, я? — Когда? Tеперь или раньше? Сейчас ты поумнел. Еще бы!.. А раньше был ты перед ними круглый дурак. Но не сердись, не хмурься. Ты еще мальчуган, а эти волки и не таких, как ты, бывало, обрабатывали». И вот что выдает "поумневший мальчуган" к концу книги: «Пройдут годы. Не будет у нас уже ни рабочих, ни крестьян. Все и во всем будут равны. Но Красная Армия останется еще надолго. И только когда сметут волны революции все границы, а вместе с ними погибнет последний провокатор, последний шпион и враг счастливого народа, тогда и все песни будут ничьи, а просто и звонко — человеческие». Только имейте в виду: я совсем не считаю, что барабанщик-Сережа, как и его "отец" — писатель Гайдар, параноики от природы. Хотя тип личности — свойство врожденное, но "чистых" типов практически не бывает, а развитие компонентов сложной личности во многом зависит от семьи, в которой ребенок растет (эта связь хорошо прослеживается для параноиков [2, c.274]). В большой семье "отца народов" все "дети", увы, максимально развивали свою параноидную компоненту… 2. Практическое занятие Как выжить с мужем-параноиком Лекцию прочитала Елена Чечеткина с использованием следующих книг: 1. А. Ребер. Большой толковый психологический словарь. М: Вече/АСТ, 2003. 2. Н. Мак-Вильямс. Психоаналитическая диагностика. М: Класс, 2001. 3. Когнитивная психотерапия расстройств личности. Под ред. А. Бека, А. Фридмана. СПб: Питер, 2002. 4. Мигель де Сервантес Сааведра. Дон Кихот Ламанчский (пер. Н.М. Любимова) М: Молодая Гвардия, 1976. 5. Аркадий Гайдар. Судьба барабанщика (книга написана в 1937 году). Рисунки — из великолепных иллюстраций Саввы Бродского в указанном издании Дон-Кихота. За исключением, конечно, классического плаката "Молчи!" Отсюда не очень видно, что на нем написано, а написано вот что: «Будь на чеку! В такие дни Подслушивают стены. Недалеко от болтовни И сплетен до ИЗМЕНЫ». Плакат 1941 года издания. Перед войной. Не помогло… А вот Гайдар, я уверена, помог: и пристойной рационализацией людоедской действительности — для угодивших в нее детей, и (главное!) тем, что в своих книгах никогда не забывал о высших человеческих ценностях: дружбе, долге, чести. И мечтой о времени, когда «все песни будут ничьи, а просто и звонко — человеческие».       Copyright © 2003-2024 Андрей Геннадьевич БАБИН и Елена Александровна ЧЕЧЕТКИНА. Все права зарезервированы.